Публикации

Игнатенко Зоя Алексеевна

Новогоднее

Конец декабря. Привычная картина – бегущие по городу граждане, которые растаскивают ёлки с импровизированных базарчиков   по домам, закупают подарки родным и близким в промышленных количествах, придумывают меню, шлют поздравления – словом, Новый год, как говорится, «на носу».

Мы, кажется, всё знаем об истории этого праздника,  о его глубокой древности, о его широчайшей распространённости в разных культурах мира, хотя иногда и под иными названиями. Что-то там похожее было у древних египтян  и хеттов? Римское божество «Двуликий Янус» подарил своё имя январю? Ёлки украшать стали древние германцы? Действительно, праздник «на все времена» и «на все народы».

А так ли это? У всех ли народов мира существовали праздники встречи нового года, или кто-то без них обходился вовсе? А может, кто-то умудрялся встречать его дважды в году?  Давайте разберёмся…

И, конечно, поздравляем всех наших дорогих посетителей «С Новым годом, с новым знанием!».

Этнография

Яковлев В. Д.

К вопросу о формировании новосибирского варианта кулайской культуры // Урало-поволжская археологическая конференция студентов молодых учёных. Материалы Всероссийской (с международным участием) конференции. Самарский университет, 2018. С. 271 – 274.

На основе анализа археологических источников делается вывод о неоднозначности предположения о массовом кулайском вторжении на север Верхнего Приобья. Длительное сосуществование на данной территории большереченского и кулайского населения скорее говорит о постепенной относительно мирной инфильтрации северного таежного населения в лесостепь. Более того, датировка основных кулайских памятников данной территории (Ордынское-1, Каменный Мыс, Дубровинский Борок) периодом III-I вв. до н. э. и практически полное отсутствие в Новосибирском Приобье керамики саровского этапа ставит под сомнение вторую, более позднюю волну кулайской миграции.

Археология

Чемякин Ю. П.

Культовая металлопластика сургутского варианта кулайской культуры // Вестн. Том. гос. ун-та. История. 2013. № 2 (22). C. 137–141.

 Дана общая характеристика культовой металлопластики раннего железного века, происходящей из Сургутского Приобья, рассматриваются ее истоки и датировка. Выполнена первичная группировка всей совокупности изделий, приведена статистика соотношения основных групп (типов) литья по регионам. Сравнение сургутских коллекций с металлопластикой из других регионов распространения кулайской культурно-исторической общности выявило своеобразие культового литья эпохи раннего железа Сургутского Приобья, его эволюцию, отличную от эволюции литья Томско-Нарымского Приобья.

Археология

Троицкая Т. Н.

Некоторые коррективы к характеристике кулайской художественной металлопластики // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2009. № 10. С. 45 – 48.

Рассматривается культовое литье кулайской культуры. Уточняется характер его развития и постепенный переход от ажурного литья к модельному. Отмечается вхождение на саровском этапе кулайского культового литья в общий урало-сибирский круг.

Археология

Троицкая Т. Н.

Некоторые вопросы развития кулайской культуры // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2007. № 7. С. 85-86.

 На основе анализа керамики могильников Каменный Мыс, Ордынское 1 и других памятников Новосибирского Приобья рассмотрены вопросы о миграции кулайского населения на юг и взаимовлиянии носителей кулайской и большереченской культур.

Археология

Терёхин С. А.

Цветная металлообработка как фактор социально-экономической реконструкции кулайской культуры // Вестн. Том. гос. ун-та. История. 2013. № 3 (23). С. 299 – 301.

 Рассматривается организация цветной металлообработки кулайской культуры. На основе анализа автор приходит к выводу о том, что социально-экономическое устройство раннекулайского общества носило замкнутый характер. Основным направлением внешнеэкономических связей был импорт бронзы. На саровском этапе развития культуры основным промышленным сырьём для изготовления орудий труда и оружия становится железо. Социально-экономическая система кулайского общества приобретает открытый характер. Домашнее металлообрабатывающее производство отходит на второй план, перестаёт быть массовым. Появляется специализация труда в металлообработке и металлургии железа.

Археология

Сорока А. А.

Технологии и материалы в ювелирном этнодизайне // Современные техника и технологии: сборник докладов XX Международной юбилейной научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых. В 3 т. Т. 3 / Томский политехнический университет. – То

 О практике ювелирного художественного литья с использованием сюжетов кулайских бронзовых отливок.

Дизайн, археология

Семенова О. В.

Кулайская культура как объект туристского интереса // Возможности развития краеведения и туризма Сибирского региона и сопредельных территорий: сборник материалов XIV Международной научно-практической конференции. Томск, 2014. С. 251-253.

 В статье рассматриваются археологические находки на территории Томской области, относящиеся к кулайской культуре: фигурки животных, людей и мифические образы, а также оружие в виде наконечников стрел, фрагменты керамики. Археологические объекты могут стать основой для развития археологического туризма.

Туризм, археология

Рыбаков Д. Ю., Логинова А. Е., Цурикова А. Ю.

Новые данные о фортификации кулайских городищ в Томском Приобье // Вестник Томского государственного университета. История. 2013. №3 (23). С. 271 – 274.

 Приводятся данные раскопок, на основании которых делается вывод о конструктивных особенностях фортификаций кулайских городищ в Томском Приобье, предлагается их частичная реконструкция.

Археология

Панкратова Л. В.

О периодизации раннего железного века в Сургутском Приобье // Вестник ТГПУ. 2007. Выпуск 3 (66). Серия: ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ (ИСТОРИЯ…). С. 141 – 144.

 На основе анализа исследований памятников раннего железного века в Сургутском Приобье делается вывод о том, что позиция Л.А. Чиндиной о формировании кулайской культуры в Среднем Приобье обоснована типологическими построениями, стратиграфическими наблюдениями, данными радиоуглеродного датирования, и она не опровергнута иными исследованиями. Поэтому необходимо придерживаться предложенных данным исследователем наименований в определении периодов эволюции кулайской культуры: васюганского и саровского. Для характеристики же локальных явлений становления культуры необходимо использовать иную, четко обоснованную терминологию, отражающую реальные исторические процессы, происходящие в регионе. Например, начальный этап раннего железа в Сургутском Приобье было бы целесообразно назвать белоярско-калинкинским, подчеркнув тем самым двухкомпонентный, неоднородный состав населения, а за следующей стадией сохранить название васюганского этапа кулайской культуры.

Археология

Панкратова Л. В.

О возможных истоках иконографии образа медведя в кулайской металлопластике // Вестник ТГПУ. 2015. 9 (162).

Скульптура древних обитателей Западной Сибири изучена с целью выявления истоков иконографии образа медведя в культовой металлопластике кулайской общности раннего железного века. Установлено, что фигурки медведя, стоящего на четырех лапах, и изображения головы зверя генетически связаны с аналогичными вариантами скульптуры, появившимися в неолите. Изображения стоящего на задних лапах медведя приобретают популярность накануне эпохи железа под влиянием лесостепных этнокультурных импульсов. Парциальные изображения переживают процесс реархаизации и образуют композиции, известные как медведь в «жертвенной позе». Иконографические типы отражают различные семантические пласты, являясь, в частности, социальными символами.

Археология

Панкратова Л. В.

Ажурная орнитоморфная металлопластика Кулайского и Саровского святилищ: к проблеме генезиса кулайского стиля // Вестник Томского государственного университета. История. 2016. №4 (42). С. 150 – 156.

Исследуется бронзовая орнитоморфная металлопластика из Саровского и Кулайского святилищ кулайской культуры. На основе анализа стандартных блоков бронзовых изображений, выполненных в технике плоского ажурного и плоского с элементами рельефа литья, выделены стилистические признаки кулайской изобразительной традиции. Высказана гипотеза о том, что формирование кулайского изобразительного стиля базировалось на автохтонной энеолитической, сейминско-турбинской и самусьской традициях эпохи бронзы при участии скифского компонента.

Археология

Кухта М. С., Пустозерова О. Л.

Влияние дизайна ювелирного украшения в этностиле на выбор материалов и технологий // Дизайн. Теория и практика. 2013. № 12. С. 1-8.

Предложен дизайн ювелирного украшения в этностиле, в основе которого лежат артефакты этнокультурного наследия Западной Сибири, обоснован выбор материалов и определены особенности технологии изготовления украшения. Выявлена специфика формообразования, базирующегося на семантике символов культур.

Дизайн, археология

Чиндина Л. А.

Древняя история Среднего Приобья в эпоху железа: Кулайская культура. Томск: Издательство Томского университета , 1984. 256 с.: ил.; 2 л. табл.

Монография написана на основе археологических источников и вводит в научный оборот обширные новые материалы. Значительное место в работе отводится проблемам происхождения и этапам формирования кулайской культуры, существовавшей в Среднем Приобье в VI в. до н.э. – V в. н.э. Особое внимание уделяется вопросам социально-экономического развития культуры в сложных экологических условиях, рассматриваются процессы миграции кулайцев и причины их перемещения на обширных территориях Приобья.

Археология

Канаев В.Э.

Образы мифологии в предметах интерьера // Gaudeamus Igitur. 2016. № 1. С. 43-45.

 В статье предпринята попытка создания эскизов мебели на основе мифологических и культовых образов кулайской культуры, для смыслового наполнения определенных интерьеров.

Дизайн, археология

Багашев А.Н., Слепченко С. М., Алексеева Е. А., Слепцова А. В.

Краниологическая находка на святилище кулайского городища Большой Лог // Вестник археологии, антропологии и этнографии. 2017. № 2 (37). С. 57-71.

 Обнаруженный на святилище кулайского городища Большой Лог палеоантропологический материал представляет большой интерес при рассмотрении вопросов формирования морфологического типа населения кулайской историко-культурной общности. Несмотря на ее обширный ареал (Среднее и Нижнее Приобье и прилегающие территории Западной Сибири) и продолжительный период функционирования (середина I тыс. до н.э. — середина I тыс. н.э.), в научный оборот введены весьма незначительные антропологические данные, позволяющие охарактеризовать физический облик кулайского населения. Это материалы из могильников Каменный Мыс, Алдыган, единичные черепа с Усть-Полуя и Кулайской Горы. Исследование черепа со святилища Большой Лог показало, что при высокой индивидуальной изменчивости морфологические особенности данного индивида (мужчина зрелого возраста) полностью вписываются в параметры изменчивости, характерной именно для населения кулайской историко-культурной общности. В его морфологическом типе прослеживаются как европеоидная, так и монголоидная компоненты. Зафиксированы два трепанационных отверстия, которые сделаны на отделенном от тела черепе при отсутствии мягких тканей, характер их расположения не исключает возможности использования его в ритуально-магических действиях. Графическая реконструкция лица индивида наглядно демонстрирует его внешний облик и не противоречит основанному на результатах краниометрического анализа выводу о сходстве этого мужчины с кулайской женщиной из Усть-Полуя.

Археология